(заметки о смысле и национальном своеобразии)

Школа отношений NTRS занимается отношениями. Мы, хочу сказать, занимались бы только личными и деловыми отношениями, если бы у нас в концепции Экологии отношений не значилось, что прочность отношений прямо зависит от того, насколько партнеры осознают их СМЫСЛ. Причем смысл не для себя, а для внешнего окружения.
Потому что именно внешним окружением отношения могут быть разрушены, если они это самое окружение не устраивают.

Но, такое дело, что, в соответствии с NTRS-ной моделью иерархии смыслов нижние уровни смыслов определяются верхними. Смысл общества (ответ на вопрос: "Зачем мне быть гражданином этого государства?" определяется смыслом государства ("Зачем мое государство другим государствам?"), а смысл семьи ("Зачем я воспитываю детей?") определяется смыслом работы ("Зачем я моим коллегам и клиентам?").
Не так уж и сложно, если вдуматься.

Однако, когда мы задаем себе вопросы о верхних смыслах (государство и общество) мы очень быстро понимаем, что ответов на эти вопросы - в нашем конкретном государстве и обществе - нет. Я, скажем, не вижу, зачем я нужен обществу (во всяком случае, я не вижу ответа, который бы меня грел, и даже напротив - те ответы, которые приходят мне в голову, вызывают у меня озноб). И я не вижу, зачем мое государство нужно остальному миру (то есть, опять же, у меня нет позитивного ответа на этот вопрос).

А раз верхние смыслы не заданы, то нижние смыслы находятся в полном упадке. Люди работают ради денег, рожают и воспитывают детей, чтобы не скучать. В итоге семья деградирует, а работа теряет человеческое лицо.

Так что, в силу вышесказанного, с отношениями у нас отнюдь не все в порядке. Потому что со смыслом беда.

Более того - нет людей, которые хотя бы неосознанно воплощали бы этот смысл, за которыми мы могли бы тянуться. И равняться на них. Нет людей, которые "на мета-уровне" были бы ответом обществу на вопрос: "Кто мы?"

Отсюда возвращение к корням.

Мы спрашиваем себя: "Если не КТО, то хотя бы КАКИЕ мы?" Каков наши характерные черты? Чем нам гордиться? Что прятать? Над чем работать?

Я хочу дать здесь мой ответ.

Начну с того, что ни у кого, кажется, не вызывает сомнений: мы люди, которые страстно хотят быть на кого-то похожими. Причем даже известно, на кого - на европейцев. Мы пережили увлечение голландцами, англичанами, немцами, французами... Теперь вот итальянскую кухню очень полюбили. Не знаю, может быть, это с Петра началось, с бритья бород, а может, и раньше, с призвания варягов. Я вовсе не говорю, что это дурная черта. Наоборот, с точки зрения NTRS она прекрасна - мы ставим кого-то выше себя, а значит, мы учимся. Мы так яростно хотим стать европейцами, что даже, в компенсацию, подпали под влияние китайцев, японцев и индусов. Про Америку я молчу - мы совершенно без ума от ейных деловых качеств.

Верхушка общества, которая создает моду для всего народа, постоянно прикидывается кем-то другим, но не русскими (говоря "русскими", я имею в виду нацию, а не национальность). Этакими просвещенными европейцами. И она так увлеченно в это играет, что игра начинает выглядеть сначала самообманом, а потом откровенной ложью. Ощущение лжи, в незапамятные времена возникшее и навсегда укоренившееся в народе, распространяется и на тех представителей верхушки, которые и выглядят, и позиционируют себя "по-русски" (дородность, зашкаливающий возраст и плохой костюм). У всех на лицах какая-то неправда - словно они знают одно, а говорят другое. Собственно, отчасти даже понятно, что они знают - что их благосостояние в десятки и сотни раз выше, чем у тех, кто слушает их благородные выступления по телевизору. Им стыдно, вот они и напускают на себя серьезный вид.

Но откуда это все в нас?

Я думаю, что от сознания того, каковы мы на самом деле в глазах других, и от нежелания принять себя. Вообразите себе некрасивую девушку, которая хочет быть красивой или хотя бы такой же симпатичной, как ее подружки, но которая - из-за катастрофической несоразмерности и неэстетичности своих форм и черт, словно в насмешку собранных и накрепко связанных природой в одном теле, не обманет никого ни макияжем, ни прической, ни фасоном одежды. Если она не научится фокусировать свое внимание на чем-то, что не относится к ее внешности, скорей всего, она будет глубоко несчастна.

Таков и русский человек.

Надо признать, что в европейском сообществе мы нежеланны. Если представить государства Запада как компанию друзей, то почти всем приятно находиться вместе друг с другом. Но только нас это не касается. Мы напоминаем или гоголевского Ноздрева, или Рогожина Достоевского. Увидев нас, все прячут глаза. Мы осведомлены о своей нежеланности, но знаем также и то, что с нами нельзя не считаться - ведь мы велики территорией, богаты ресурсами и бедны народом (а значит - опасны). У нас чертова туча ракет в неизвестно каком состоянии. Поэтому мы ломимся в гостиную, не сняв сапог, говорим громко, чтобы придать себе уверенности, и чуть что демонстрируем загадочную русскую душу. Наши переговоры - это плохо скрываемое желание всех подмять.

Короче, в семье не без урода, и в европейской семье этот урод - мы. Нас ненавидят и терпят. И при удобном случае намекают нам на наше место. Но не слишком внятно - им без нашего газа же не обойтись. А мы терпим их европейские порядки - потому что хотим в семью.

(Если у меня совершенно превратное представление о наших отношениях с Западом - отдаю ответственность тем людям и СМИ, которые его формируют.)

И что же делать?

Полагаю, хорошим шагом к правде будет принять эту свою не слишком-то завидную роль и строить коммуникацию с миром, исходя из нее. Понимаю, что надо бы дать какие-то конкретные рекомендации, но так умаялся писать, что отложу это до следующего раза.